Однако, два события, имевшие место летом и осенью 2010 г., свидетельствуют о том, что российско-кипрские деловые реалии претерпевают некоторые изменения. Судить об их серьезности и глобальности пока рано, однако возможные тенденции дальнейшего развития могут быть весьма интересны корпоративным юристам.
Событие первое. Судебный пристав-исполнитель (В.Ф. Водопьянов) арестовал доли в российских ООО («Инвест-Лэнд»), принадлежащие компании, зарегистрированной на Кипре («Хоктона Трейдинг Лимитед»). При этом он просил суд в качестве второй обеспечительной меры запретить кипрской компании отчуждать принадлежащие ей доли российских компаний. Однако суд отклонил требование как необоснованное.
3 августа 2009 г. Московским УФАС России было вынесено постановление о наложении административного штрафа на общество с ограниченной ответственностью «Хоктона Трейдинг Лимитед» в размере 4 800 000 руб. за неуведомление антимонопольного органа о совершении сделки. Указанный штраф выплачен не был, материалы дела переданы в службу судебных приставов.
Поскольку иного имущества на территории России у кипрской компании не выявлено, с целью предотвращения отчуждения принадлежащих ей долей в уставных капиталах российских ООО судебный пристав направил в МИФНС России № 46 постановление о запрете на регистрацию изменений в ЕГРЮЛ и голосование принадлежащими долями.
МИФНС России № 46 не согласилась с таким решением и обжаловала его в суде, где помимо некоторых пунктов самого постановления оспаривалось бездействие судебного пристава-исполнителя, выразившееся в непредставлении инспекции разъяснений способа и порядка исполнения отдельных пунктов этого документа.
25 августа 2010 г. Арбитражный суд г. Москвы оставил заявление МИФНС № 46 без удовлетворения (дело № А40-65264/10-94-358), а 3 сентября 2010 г. вынес определение о наложении ареста на доли кипрской компании в российских ООО (дело № А40-39293/10-83-382).
В суде также находится иск об обращении взыскания на доли должника в российских компаниях в связи с указанным штрафом. Данное дело планируется к рассмотрению 7 декабря 2010 г.
Данное событие может быть воспринято как современный подход к имуществу офшоров. Однако сложился опасный прецедент, когда административный штраф, наложенный на иностранную компанию на территории России, позволил арестовать ее доли в российских компаниях. Если подобная судебная практика получит продолжение, и административные штрафы дадут возможность обращать взыскание на такие доли, то помимо возросшего значения штрафов Россию может ожидать новая волна передела собственности. Вместе с тем данное явление может также поспособствовать сокращению числа недобросовестных участников делового оборота.
Событие второе. 7 октября 2010 г. Россия и подписали Протокол к Соглашению между Российской Федерацией и Кипром об избежании двойного налогообложения1, которым внесли в указанное Соглашение многочисленные поправки. Данный документ вступит в силу только после процедуры ратификации, предусмотренной внутренним законодательством2.
Необходимость внесения изменений в широко применяемый российско-кипрский договор об избежании двойного налогообложения 1998 г. назрела достаточно давно. Несмотря на то, что данный документ является одним из наиболее выгодных и применимых из всех заключенных Россией аналогичных соглашений, формулировки ст. 26 «Обмен информацией» и ст. 27 «Помощь в сборе налогов» вызывали неудовлетворение со стороны российских властей. В 2007 г. Кипр был включен в так называемый «черный список» Минфина России3. После подписания Протокола появилась надежда на исключение Кипра из упомянутого документа.
Новая редакция указанных статей составлена на основе Модельной конвенции ОЭСР об избежании двойного налогообложения по налогам на доходы и капитал (Model convention with respect to taxes on income and on capital) 2008 г.4 и охватывает все последние общемировые достижения в области антиофшорного противостояния.
Далее в статье рассмотрены лишь те изменения, которые касаются обмена информацией и помощи в сборе налогов. Остальные изменения, в т. ч. налоговые, не являются предметом настоящего исследования.
Произошедшие изменения приведены в сравнительных табл. 1 и 2.
Таблица 1
Статья 26 Обмен информацией
В настоящее время обмен информацией осуществляется более чем с 60 государствами дальнего зарубежья (наиболее активно и эффективно – с ФРГ, США, Великобританией, Италией, Польшей, Словакией, Венгрией, Францией, Кипром, Монголией), а также со всеми странами СНГ5.
Взаимодействие с зарубежными налоговыми органами ведется в основном по вопросу возмещения экспортного НДС российским юридическим лицам.
Действующая редакция Соглашения позволяет кипрским финансовым органам отказывать российским властям в предоставлении информации по причине того, что она является банковской тайной, личной тайной агента или доверительного управляющего, либо по критериям несоответствия запроса формальным требованиям.
Новая редакция Соглашения не воспринимает профессиональную тайну в указанном значении как основание для отказа в предоставлении информации, за единственным исключением – «профессиональной тайны юриста (адвоката)». Решение по вопросу толкования данного термина было вынесено Европейским Судом по запросу бельгийской коллегии адвокатов, которая обратилась с просьбой определить, вся ли информация (сведения о клиенте, его личности, документы и пр.) составляет профессиональную тайну юриста (адвоката) или только специальная, сообщаемая ему в ходе судебного процесса.
Решение Европейского Суда подтвердило, что термин «профессиональная тайна юриста (адвоката)» не включает всю информацию и юрист обязан раскрыть информацию, полученную в ходе оказания корпоративных услуг, которая не противоречит понятию профессиональной тайны, поскольку, выступая в качестве провайдера корпоративных услуг, он не считается юристом в смысле судебного процесса.
Обращение бельгийской коллегии адвокатов относилось к Европейской директиве о due diligence и отмывании денег, но считается, что данное определение является обязательным для всех отраслей права и имеет обязательную юридическую силу, в т. ч. для Кипра (как решение Европейского Суда).
Новая редакция Соглашения содержит внушительный перечень гарантий и ограничений: гарантии соблюдения процессуальных норм как запрашиваемого, так и запрашивающего государства; запрет на проведение административных мер, противоречащих законодательству, административной практике или государственной политике государства; запрет на чрезмерное административное бремя, превышающее выгоду другого государства; отказ от помощи в случае, если другое договаривающееся государство не совершило все разумные действия по взысканию или не приняло все возможные обеспечительные меры в соответствии с его законодательством или административной практикой.
В Соглашении появился термин «налоговая претензия», на предмет соответствия которому будет проверяться каждый запрос о помощи в сборе налогов.
По мнению некоторых кипрских юристов и налоговых консультантов, обмен информацией по новому Соглашению, скорее всего, будет осуществляться в форме запросов, т. е. путем подтверждения уже известных данных, а не их реального сбора.
Таким образом, обмен информацией и помощь в сборе налогов после вступления в силу новой редакции Соглашения будет осуществляться в более четких процессуальных рамках, но в значительно большем объеме и на обязательной основе посредством:
— приближения правил российско-кипрского взаимодействия к практике, принятой в ЕС;
— закрепления отмены банковской и иной профессиональной (за некоторыми исключениями) тайны;
— закрепления четкой процедуры получения информации налоговыми органами;
— учета экономической составляющей при решении вопросов о налоговых претензиях (принцип экономической разумности соотношения будущих затрат и суммы так называемой «налоговой претензии» – возможность отказа, если очевидно несоответствие административного бремени запрашиваемого государства выгоде, которую получит запрашивающее государство);
— обширного перечня гарантий и ограничений при осуществлении процедур в рамках Соглашения;
— открытого перечня налогов, в рамках которых осуществляется обмен;
— обязанности, а не права оказывать помощь в сборе налогов.
Тем не менее, можно предположить, что рассмотренные события не окажут существенного негативного влияния на инвестиционные потоки между Россией и Кипром.